Here’s the poem to which Yevtushenko’s “A Letter to Paris” is a response. The exile laments the loss of his home; Yevtushenko’s response tells him that in his pain he will find Russia: “There’s no return to Russia for thee/You can’t escape the pain belonging brings.”
Some explanation may be necessary. It seems clear that Adamovich wrote this when he was sick – I’ve taken the liberty of using the first person throughout. Adamovich uses the third person singular of the hospital patient, but I’m pretty sure it is him. “Kol’ Slaven” is a reference to Dmitry Bortniansky’s much-loved setting of the Tantum Ergo. The copper coins on the eyelids is a reference to a Jewish burial tradition.
It’s clear that Adamovich knew he’d never return.
Oh when will we go back to Russia? Oh, Hamlet of east, tell me when.
In fog and on foot we will travel, a blistering cold there’ll be then,
It won’t be triumphal, with horses, on foot we will go – no acclaim,
But you may be sure, I can promise, we’ll get to the end, all the same.
The hospital. When we’re in Russia… A fever it flickers from glee,
As if they were playing “Kol’ Slaven” in garden adjoining the sea,
As if through white walls were diffusing, in gloom of the frosty small hours
The light from the flickering candles in somnolent Kremlin’s frost towers.
Oh when will… A bellyful I’ve had! I’m washed out, exhausted and stripped.
Above us the tricolour’s flapping, the beggarly flag has me gripped,
And clings here the odour of ether, it’s stuffy, I’m covered with sweat.
Oh when will we go back to Russia… with snow it is blanketed yet.
It’s time to get ready. It’s daybreak. It’s time I abandoned my rest.
On eyelids two coins made of copper. And arms in a cross on the breast.
:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::
Когда мы в Россию вернемся… о, Гамлет восточный, когда? —
Пешком, по размытым дорогам, в стоградусные холода,
Без всяких коней и триумфов, без всяких там кликов, пешком,
Но только наверное знать бы, что вовремя мы добредем…
Больница. Когда мы в Россию… колышется счастье в бреду,
Как будто “Коль славен” играют в каком-то приморском саду,
Как будто сквозь белые стены, в морозной предутренней мгле
Колышатся тонкие свечи в морозном и спящем Кремле.
Когда мы… довольно, довольно. Он болен, измучен и наг.
Над нами трехцветным позором полощется нищенский флаг,
И слишком здесь пахнет эфиром, и душно, и слишком тепло.
Когда мы в Россию вернемся… но снегом ее замело.
Пора собираться. Светает. Пора бы и двигаться в путь.
Две медных монеты на веки. Скрещенные руки на грудь.
Translation by Rupert Moreton
lingua fennica 